Король Давид - Страница 34

Как раз в эти дни мне понадобилось побывать на отцовском ячменном поле неподалёку от нашего дома в Бейт-Лехеме. Я хотел приехать туда ещё засветло и велел рабу приготовить осла, чтобы тот, накормленный и напоенный, ждал меня рано утром возле Водяных ворот. Встав на рассвете, я принёс жертву, сложил в дорожный мешок подарки для бейт-лехемских родственников, прицепил к поясу нож, взял копьё и вышел из дома. Раньше, чем я спустился к крепостной стене, меня догнал один из Героев – Ури из селения Хит. Давид услышал, куда я собрался и велел ему позвать меня. Я послал вперёд, в Бейт-Лехем молодого раба, а сам пошёл обратно.

Город Давида пробудился. Во всех домах толкли зерно и пекли хлеб. Блеяли, выбегая из загонов, овцы. К источнику Гихон спускалась череда сонных девушек с кувшинами на головах. Солнечные лучи, отражаясь от стенок кувшинов, падали на лица девушек, придавая их загару розовый оттенок. Тропа пролегала неподалёку, и девушки, проходя рядом, желали мне хорошего дня. А я по их выговору пытался определить, из какого племени пришли в Город Давида их родители. К моему удивлению, большинство было не из нашего надела Йеѓуды, а из-за Иордана, из племени Реувена. Реувениты, лучшие каменотёсы среди иврим, тут же по прибытии в Город Давида были направлены в каменоломни у подножья горы. По-видимому, их радовала новая работа, раз они начинали её так рано. Дочери приносили им воду для питья и омовения.

Я подходил к королевскому дому, когда на самых нижних крышах города затрепетала оранжевая каёмка, и тут же солнце залило склоны горы Мориа, террасы, камни, тропинки и быстроногих кузнечиков, скачущих впереди меня.

– Мне сказали, ты собрался в Бейт-Лехем, Бен-Цви?

Давид только что вернулся с утреннего жертвоприношения, и мальчик-раб обмывал ему ноги.

– Да. Хочу взглянуть на ячменное поле, скоро ведь сеять.

– Скоро, – вздохнул Давид и, наклонившись ко мне, попросил:

– Бен-Цви, расспроси в Бейт-Лехеме соседей, вдруг, они случайно слышали что-нибудь о моих родных?

– Давно не было вестей?

– Очень давно. Может, до Бейт-Лехема хоть что-нибудь дошло, так же проходят караваны? Ты расспроси наших, Бен-Цви.

Я пообещал и отправился в путь.

Теперь я уже ехал по жаре, и мы с ослом часто поднимали головы и вытягивали шеи посмотреть, не видно ли ячменного поля на краю долины Великанов: это было бы знаком, что дорога приближается к Бейт-Лехему. Я раздумывал, не свернуть ли в тутовую рощу – вон она видна. Получится дольше, но зато я какое-то время буду ехать в тени. Я любил эту рощу. Кривые стволы деревьев зимой кажутся скелетами, но с дождями наряжаются в яркую зелень, а потом долго кормят сладкими ягодами детей и взрослых.

Я ещё колебался, свернуть ли в рощу, как вдруг на дороге в облаке пыли появился скачущий навстречу всадник. Мой осёл приветствовал его восторженным криком, и я опустил копьё, узнав раба, которого утром послал в Бейт-Лехем.

– Что случилось? – спросил я, когда он соскочил на землю. – Кто за тобой гонится?

– Филистимляне! – показал он рукой через плечо.

– В Бейт-Лехеме филистимляне?! Вот уж чего я никак не ожидал. Успокойся, выпей воды и расскажи всё толком.

Через несколько минут мы оба гнали ослов к городу Давида, чтобы поскорее оповестить короля и командующего Иоава бен-Црую о нашествии филистимлян. На ходу я продолжал расспрашивать раба.

– Ты уверен, что это были филистимляне? Опиши мне их.

– Бритые подбородки, носы горбатые, халаты вот досюда, – он дотронулся до колена, – на груди бронзовая тарелка, а на ней – страшная голова, покрытая змеями.

– Они!

К вечеру, не сделав ни единой остановки, мы доскакали до Водяных ворот Города Давида.

Иоав бен-Цруя уже знал, что по всем дорогам западного Кнаана под музыку флейт и барабанов шагают тысячные отряды филистимской пехоты. То и дело появляющиеся у командующего пастухи из селений на пути вражеской армии сообщали всё новые подробности о вторжении в Землю Израиля. Каждый город побережья одевал своих воинов в другой цвет: на ашдодцах были чёрные туники, на пехотинцах Дора – алые плащи. Филистимляне не знали, что Давид находится в Ивусе, и направились в Бейт-Лехем, чтобы захватить бунтовщика и вместе с семьёй повесить в назидание остальным подданным басилевса. Поднялись филистимляне искать Давида, – предупредили пастухи, и все жители Бейт-Лехема успели уйти в горы.

Военный совет то и дело собирался в доме командующего Иоава бен-Цруи. Король и его командиры появлялись, выслушивали вестовых и уходили. Стало известно, что враг наступает из Дора и из Гата, что Газа и Яффо тоже прислали свои армии, что правитель Ашдода ждёт, пока его догонят повозки с осадными орудиями, и что главный лагерь будет разбит в долине Великанов. В первую же ночь после начала похода Герои привели к Иоаву филистимского командира из Ашкелона, который заблудился в темноте. Он подтвердил, что у басилевса тысячи солдат, а такое множество может вместить только долина Великанов, на юге которой начинаются поля и амбары Бейт-Лехема.

Иоав сам допрашивал пленного. Тот рассказал, что солдатам было приказано одеть не железные, а войлочные доспехи, чтобы двигаться как можно быстрее. Тяжёлое вооружение – длинные копья и медные щиты – везут на быках.

Мнения на военном совете разделились. Одни предлагали ударить по филистимлянам немедленно, раньше, чем подойдут их подкрепления и осадные орудия, другие поддерживали советника Хушая, который сказал:

– Для атаки лагеря в долине Великанов, нам нужно превосходство в количестве воинов, а нас тут меньше, чем солдат у басилевса. Имей мы сейчас столько войска, сколько собралось на провозглашение Давида королём в Хевроне, можно было бы без промедления напасть на филистимлян и…